Ганс Берндорф - Сети шпионажа [Сборник]
Известно только, что «С25» проник в камеру принца. Там он увидел блондина среднего роста, находившегося в крайне подавленном состоянии.
Убедившись, что никто не подслушивает их, «С25» наклонился к заключенному и шепнул ему на ухо:
— Я нахожусь здесь по приказанию генерала Шульца, чтобы освободить вас. Доверьтесь мне, ваше освобождение близко. Завтра в четыре часа утра будьте готовы.
Он передал принцу напильник, чтобы перепилить решетку, и веревку с узлами, чтобы спуститься со стены.
В назначенный час автомобиль с потушенными огнями остановился у самой тюрьмы. Через несколько минут принц уже сидел в машине вместе со своим освободителем.
Часовой не заметил ничего подозрительного и позволил автомобилю удалиться. Тревога поднялась только на заре, но беглецы в это время были уже далеко.
Пока принц отдыхал в скромном отеле, «С25» протелеграфировал в Сан-Себастьян:
ПОГРУЗКА ВЫПОЛНЕНА. ДОСТАВКА ВСКОРЕ.
Мигуэль.
Немецкий принц и «С25» добрались до границы, которую они легко миновали благодаря второму паспорту, предусмотрительно захваченному из Испании сеньором Мигуэлем; в этом паспорте принц фигурировал в качестве его личного секретаря.
Генерал, окруженный своим штабом, вышел навстречу имени-тому путешественнику. Когда автомобиль принца показался на повороте дороги, все офицеры стали во фронт.
— Вы меня освободили, генерал, — сказал принц, — я этого никогда не забуду. Что же касается того человека, благодаря которому, я нахожусь здесь, — добавил он, указывая на «С25», — то я до самой смерти буду считать себя обязанным ему. Чтобы доказать ему свою глубокую благодарность, я хочу, чтобы с этого времени он постоянно находился при мне.
— Но ведь ваше высочество обязаны немедленно вернуться в Германию, — возразил генерал, — я только что получил приказ самого императора.
— Сообщите его величеству, что я подчиняюсь его воле, но хочу взять с собой моего спасителя, которого я уже считаю своим другом.
«С25» сделал вид, что очень удивлен:
— Вернуться в Германию, блокированную со всех сторон, но разве это возможно?
— Меня удивляет ваша наивность, — прервал его довольно сухо генерал. — Его высочество отправится на одном из наших новых подводных крейсеров дальнего плавания, вышедшем со своей базы в Киле. Находясь на борту этого корабля, можно быть совершенно спокойным. Все сторожевые суда противников ничего не могут сделать против подводного флота, созданного адмиралом фон-Тирпицем. Скоро вы сами убедитесь, что наш флот принудит наших врагов к капитуляции. Только в течение этой недели тридцать английских пароходов и три транспорта американских войск были отправлены нами в царство Нептуна.
В ожидании подводной лодки «Штаб пяти» провел несколько лихорадочных дней. Крафенберг дежурил все ночи на берегу маленькой пустынной бухты, где должна была пристать лодка. В эту бухту уже много раз заходили подводные лодки для получения съестных припасов и горючего.
Наконец, после пяти бессонных ночей ожидания, к назначенному месту пристала маленькая шлюпка. В ней находился сам капитан подводной лодки. Он извинился за опоздание, объяснив, что подводная лодка была обнаружена и подверглась преследованию целой флотилии английских миноносцев.
Чтобы избежать преследования, пришлось опуститься на дно и выжидать два дня в глубине моря.
— Впрочем, мое опоздание, — добавил он, — вызвано тем, что последний месяц нам по высшему приказанию запрещено входить в Па-де-Кале. Чтобы перейти из Северного моря в Атлантический океан, нам теперь приходится огибать Шотландию. Этот новый кружной путь нам приходится делать вследствие новых средств защиты, применяемых союзниками. Путем каких усовершенствований нашим врагам удалось закрыть нам доступ в Па-де-Кале? Вам, вероятно, это неизвестно… Так знайте же, что эти проклятые англичане насадили в канале плавучие острова, которые являются западнями для подводных лодок. Однако я на своем корабле[3] сумею благополучно доставить принца, несмотря на все ухищрения наших врагов.
Командир передал принцу собственноручное письмо Вильгельма и добавил, что он польщен той высокой честью, которая ему оказана.
— Ваше высочество, — сказал он, — прошу вас занять мою каюту; я надеюсь, что вам не будет слишком неудобно на борту моего корабля.
— Но где же ваше судно? — спросил генерал.
— Оно находится в двухстах метрах отсюда, в открытом море. Я считаю, что было бы более благоразумно, если бы его высочество немедленно переехали на корабль, так как я опасаюсь преследования в испанских водах и хотел бы до рассвета выйти в открытое море.
— Его высочество готов к отъезду, — объявил генерал Шульц, — но я вас предупреждаю, что его высочество берет с собой одного пассажира.
— Это совершенно невозможно, — возразил капитан, — на борту имеется только одно свободное место, и я получил приказ захватить только принца.
— Да, но его высочество желает вернуться в Германию со своим секретарем, одним иностранцем, который…
— Иностранцем? Простите, что я перебил вас. Ни одному иностранцу не разрешено бывать на борту германской подводной лодки. По этому поводу имеется категорический приказ, и я не могу его нарушить.
Смущенный генерал начал уже довольно резко разговаривать с командиром подводной лодки, когда принц приблизился к последнему и сурово сказал:
— Вы послушаетесь, сударь, так как таково мое желание.
Командир побледнел. Педант до мозга костей, он попросил принца дать ему письменное предписание.
Когда эта официальность была выполнена, все трое сели в шлюпку, и она отчалила от берега.
Скоро «С25» заметил выступающую из воды надводную часть большой подводной лодки. С обеих сторон пушки, расположенной на корме подводной лодки, были черной краской нарисованы два огромных креста.
* * *Наконец рейс закончился, и подводная лодка приблизилась к своей базе. Встретить принца собралось высшее офицерство, среди которого можно было заметить несколько генералов.
— А этот человек, — внезапно спросил адмирал, начальник базы подводных лодок, указывая на «С25», — кто это такой? Вероятно, пленный?
— Он? Это мой спаситель! — воскликнул принц. — Пусть всем вам будет известно, что если бы не его преданность и храбрость, я не был бы сегодня среди вас. Я был бы уже теперь погребен где-нибудь во Франции.
Принц отправился в адмиралтейство, а «С25» был поручен заботам офицера генерального штаба.
В течение трех месяцев принц посещал главную квартиру в сопровождении своего верного компаньона, к которому он продолжал относиться с большой симпатией.
Многим офицерам присутствие «С25» казалось несколько подозрительным. Все-таки он был иностранец! Только благодаря своему замечательному такту «С25» удалось с честью выйти из того трудного положения, в котором он оказался.
Немецкая контрразведка не раз подсылала к нему агентов-провокаторов. Но агент был всегда настороже и сумел избежать тех бесчисленных западней, которые так коварно для него расставлялись.
То ему приходилось с негодованием отказываться от предлагаемых документов, то он выпроваживал унтер-офицеров, которые будто бы хотели дезертировать и обращались к нему за советом.
«С25» всегда давал один и тот же ответ:
— Германия — моя новая родина. Я не сделаю ничего, что могло бы ей повредить, наоборот, я ни перед чем не остановлюсь, чтобы помочь ей.
За эти три месяца своего пребывания в Германии «С25» собрал много ценных сведений, а самое главное — восстановил нашу разведку. Только после этого он счел свое задание выполненным.
К сожалению, приходится довольствоваться гипотезами о характере работы этого агента. Даже будучи при смерти, он отказывался сообщить некоторые подробности об этом периоде его деятельности. Известно только, что он внезапно покинул принца в районе Лилля и таинственно исчез. Полицейским, отправленным по его следам, так и не удалось его настигнуть.
Вероятно, он прилетел во Францию на самолете; только это предположение и кажется правдоподобным.
На приеме в военном министерстве он привел в восхищение свое начальство точностью и большим количеством доставленных им документальных данных. Большинство сообщенных им сведений имело первостепенное значение. Они помогли главному командованию уяснить, насколько ослаб противник. «С25» дал полную оценку состояния немецкой армии перед нашим решительным наступлением.
Вопрос о том, кем являлся тот немецкий принц, который был арестован, посажен в тюрьму во Франции и сделался жертвой самой невероятной мистификации, остался неразрешенным.
Примечания
1
Имеется в виду первая мировая война
